Оправившись от постсоветского промышленного спада, ведущие представители российской цветной металлургии пришли к выводу, что эффективным способом приумножить прибыли является скупка зарубежных активов. "Законодателями мод" на рынках M&A выступили "Норильский никель" и "Российский алюминий", стоящие на пороге возможного слияния. Но альянс может поменять стратегию компаний.
Цвет металлургии смотрит на Запад До 2003 года новости российской металлургической отрасли по поводу покупки новых активов за рубежом в основном поставляли сталелитейные компании, а компании-производители цветных металлов приобретали активы за пределами своей страны крайне редко, предпочитая развиваться за счет модернизации производства и покупки добывающих и перерабатывающих активов внутри страны. За пределы России первым из "цветников" вышел алюминиевый холдинг "Русал" в силу дефицита в стране бокситного сырья для производства алюминия. В 2001 году "Русал" получил в управление в Гвинее горнодобывающий комбинат CBC, а в 2002 году взял в управление еще одно гвинейское предприятие — боксито-глиноземный завод Friguia. В 2006 году Friguia перешел в собственность компании. Первую масштабную сделку по приобретению бизнеса в развитых странах в 2003 году провела горно-металлургическая компания "Норильский никель", которая купила американского производителя металлов платиновой группы Stillwater Mining Company.
Остальные отечественные представители цветмета занимают в мировом рейтинге весьма скромные позиции. Редкими исключениями могут считаться мировой лидер по производству титана "ВСМПО-Ависма" и крупные компании по добыче золота (ОАО "Полюс") и серебра (ОАО "Полиметалл"). Тем не менее, с 2006 года покупки активов по производству цветных металлов в других странах начали совершать и другие компании. При этом в поле зрения металлургов стали попадать и страны бывшего СНГ. Так, в июне 2006 года входящий в группу ЧТПЗ "Челябинский цинковый завод" приобрел швейцарскую Nova Trading & Commerce. Этой компании принадлежит 51% акций "Nova-цинк", которая разрабатывает свинцово-цинковое казахстанское месторождение Акжал. Богатый рудами цветных металлов Казахстан заинтересовал и российских производителей черных металлов. В этом году угольно-металлургическая группа "Мечел" стала владельцем зарегистрированной в Британии Oriel Resources, владеющей лицензиями на разработку казахстанских месторождений хрома "Восход" и никеля "Шевченко". После сделки "Мечел" объявил, что будет модернизировать и наращивать мощности по производству никеля, в частности, к концу 2009 года группа планирует спроектировать, построить и запустить новый плавильный комплекс для никелевого завода. Пополнение продуктового портфеля "Мечела" в первую очередь обеспечит группе более прочные позиции в нише производства ферросплавов, в частности, феррохрома и ферроникеля.
С миру по нитке Так как в большинстве своем российские компании-производители цветных металлов продолжают ориентироваться на внутренний рынок, остановимся подробнее на внешней стратегии ГМК "Норильский никель" и "Русала". По ожиданиям аналитиков, и в последующие годы именно эти два российских холдинга продолжат M&A-активность за рубежом. Это неудивительно, если учесть, что "Норильский никель" и ОК "Русал", являясь мировыми лидерами по ряду базовых металлов, располагают огромными финансовыми возможностями и влиянием. "Норильский никель" — крупнейший в мире производитель никеля с долей мирового рынка около 20% и палладия с долей около 50%. Компания также занимает 15% глобального рынка платины, 10% — кобальта и 3% — меди. "Русал" — крупнейший в мире производитель алюминия, на долю которого приходится 12% мирового производства алюминия и 15% мирового производства глинозема.
Стоит отметить, что пока стратегия зарубежных приобретений компаний последовательна и максимально обоснована. К примеру, приобретение в 2003 году ГМК "Норильский никель" американской Stillwater Mining Company было продиктовано негативным изменением рыночной конъюнктуры палладия. Расположенная в Монтане Stillwater является крупнейшим производителем металлов платиновой группы за пределами России и Южной Африки. Она производит металлы платиновой группы из сырья, добытого на месторождении J-M Reef в Монтане, а также путем вторичной переработки из утилизируемых автомобильных катализаторов. Сделка оказалась выгодной для "Норильского никеля", потому что решала проблемы компании с накопившимся в результате падения спроса на рынке палладием. Этими запасами (887 тыс. унций) "Норильский никель" и расплатился за 55,4% акций Stillwater, добавив чуть более $100 млн наличными. Американская же компания смогла реализовать металл, поскольку в базе ее потребителей были крупнейшие американские автоконцерны, использующие палладий в изготовлении продукции. Аналитик Альфа-банка Максим Семеновых отмечает, что по итогам 2007 года операционные и финансовые результаты Stillwater не были слишком впечатляющими. По имеющимся данным, добыча на руднике упала с 600,6 тыс. унций в 2006 году до 537,5 тыс. унций, что связано с изменением технологии добычи, кадровыми проблемами и снижением производительности труда. К тому же, Stillwater раньше хеджировала контракты с предприятиями автопрома на поставку платины, что не позволило компании получить доход от роста цен на этот металл.
Между тем ранее топ-менеджеры американской компании намеревались к 2009-2010 годам нарастить производство до 800 тыс. унций. Сейчас перспективы наращивания бизнеса становятся более отдаленными, хотя Stillwater пытается решить проблему падения производства самыми различными способами. Например, по словам представителя "Норильского никеля" Елены Ковалевой, Stillwater активно включается в программы продвижения палладия в качестве ювелирного металла, участвует в ряде водородных проектов (палладиевые катализаторы используются при получении водорода), а также намеревается диверсифицировать свой бизнес как на территории США, так и за пределами страны. По словам гендиректора Stillwater Фрэнка МакАллистера, компания изучает по всему миру возможность приобретения активов, которые производят медь, никель и золото, в том числе компания могла бы купить компании и в России, в том случае, если они окажутся слишком малы для "Норильского никеля". Глава американской компании выразил надежду, что основной акционер поможет с финансированием сделок. Некоторые аналитики не одобряют создание диверсифицированного субхолдинга на базе Stillwater: "Зачем оплачивать покупки активов для компании, в которой у "Норильского никеля" нет полного контроля, а только 55,4%?" Однако в "Норильском никеле" говорят, что как акционеры будут рады, если Stillwater создаст добавочную стоимость путем поглощения или объединения с какой-то компанией.
Технологический никелевый прорыв После сделки со Stillwater "Норильский никель" длительное время "готовился к прыжку". ""Норильский никель" был и остается одним из самых сложных металлургических предприятий в мире,— говорит аналитик ВТБ Александр Пухаев.— Из одного и того же сырья компания добывает несколько различных металлов". Исторически компания фокусировалась на рудной базе в России, а покупка Stillwater Mining была связана с тем, что в тот период значительно упал рынок палладия, и для "Норильского никеля" покупка американской компании с большой базой потребителей фактически являлась маркетинговым ходом. После 2003 года "Норильский никель" был занят консолидацией золотодобывающей промышленности в России, которая была блестяще осуществлена и закончилась выделением "Полюса" в самостоятельную компанию. Через полгода у "Норильского никеля" появилось время подумать о новых покупках". В 2005 году акционеры российской никелевой монополии приняли решение о географической диверсификации. В следующие два года план был приведен в действие: компания купила никелевый бизнес OM Group, а также зарегистрированную в Канаде LionOre, и в результате получила перерабатывающие и перспективные добывающие активы в Западной Австралии, Финляндии и Африке. Компании OM Group и LionOre покупались комплектом не случайно, потому что никелевый концентрат, который производит LionOre, исторически поставлялся на переработку в принадлежащий OM Group никелерафинировочный завод Harjavalta in Finland. Аналитик ИК "Атон" Марат Габитов отмечает, что поскольку OM Group покупалась первой, она обошлась "Норникелю" относительно недорого — за половину EBITDA, а вот за LionOre российскому холдингу пришлось побиться с горнодобывающим мейджором Xstrata, в результате чего стоимость сделки выросла до 6,5 EBITDA. В результате новых покупок, доля России в географии бизнеса "Норильского никеля" уменьшилась с 98 до 78%.
После покупки никелевых активов OM Group и LionOre "Норильский никель" получил в Финляндии завод по рафинированию никеля Harjavalta мощностью 60 тыс. тонн никеля в год. Максим Семеновых отмечает, что применяемая на предприятии технология сернокислотного выщелачивания обеспечивает стабильный уровень получения металла свыше 98%, что является максимальным результатом в горнодобывающей отрасли. Из рудных проектов в состав "Норильского никеля" (Norilsk Nickel International) вошли в Западной Австралии — предприятия Black Swan и Silver Swan, Waterloo и Lake Johnston (подземная и открытая добыча сульфитной руды), проект Honeymoon Well, месторождение и завод по латеритному выщелачиванию руд Cawse (открытая добыча латеритной руды, более латеритные руды часто добываются открытым способом, поскольку залегают неглубоко), а также совместный проект с BHP Billiton — СП Jericho/Albion Downs. От LionOre "Норникелю" также достались добывающие проекты в Африке — в ЮАР (Nkomati) и Ботсване (Tati Nickel). Компания Nkomati по традициям этой страны является СП 50 на 50 с компанией, представляющей коренное темнокожее население (Black Economic Empowerment, BEE). Партнером "Норильского никеля" по Nkomati стал известный южноафриканский предприниматель Патрис Мотсепе и его компания African Rainbow Minerals. После строительства второй обогатительной фабрики проект Nkomati позволит ежегодно получать до 20,5 тыс. тонн никеля в концентрате, при этом добыча может продлиться до 2027 года. Компания Tati Nickel, в которой LionOre принадлежало 85% — самая крупная компания по добыче никеля в Южной Африке. Компании принадлежит доля в заводе, строящемся по технологии Activox (пилотная установка по обогащению никеля работает с 2004 года) и небольшая доля никелеплавильного завода BCL. Также "Норильский никель" владеет долей в финском горнодобывающем проекте Talvivaara (Talvivaaran Kaivososakeyhtio).
Благодаря приобретениям общий объем производства ГМК увеличится до 300 тыс. тонн никеля в год. Но синергия от покупки OM Group и LionOre наблюдается и с точки зрения технологий добычи руды. Например, OM Group подарила "Норильскому никелю" две интересные технологии. Первая — латеритное выщелачивание. Австралийский завод Cawse — один из трех заводов первого поколения, которое использует эту технологию. Вторая технология — это сульфатное выщелачивание, по которой работает завод Harjavalta. Вместе с OM Group ГМК также приобрела пакет акций компании Talvivaara, у которой есть интересные технологии кучного биовыщелачивания. У "Норильского никеля" есть соглашение с Talvivaara на приобретение первых 300 тыс. тонн никеля, полученного в результате кучного выщелачивания, который будет перерабатываться на Harjavalta. Еще две технологии российской компании передала LionOre. Это Dense Media Operations (DMS), которая позволяет повысить качество руды до того, как она передается на традиционную обогатительную фабрику. "Это не самые сложные технологии, но нам интересны их применение и масштабное использование",— говорят в самой компании. И, наконец, наиболее многообещающая технология Activox позволяет работать с латеритными месторождениями. Сейчас "Норильский никель" рассматривает возможность применения новых технологий на Кольском полуострове. В Ботсвану уже направился десант специалистов Кольской горно-металлургической компании для изучения технологии DMS. Кроме того, "Норильский никель" организует в своем российском центре НИОКР "Гипроникель" небольшую лабораторию, где бы отрабатывали технологию Activox на кольской руде. Аналитик Альфа-банка Максим Семеновых считает, что интегрирование завода Harjavalta с операциями на российских предприятиях "Норильского никеля" может потенциально принести экономию средств порядка $500 млн в год.
В "Норильском никеле" также видят синергетический эффект от поглощения LionOre и OM Group в том, что компания начала работать в важных традиционных центрах добычи и производства никеля. "Рядом с нашим заводом в Финляндии есть плавильные мощности компании Boliden, где наши концентраты перерабатываются в файнштейн. Эта компания использует такую же технологию, как и у нас в Норильске. Поэтому мы продолжаем развивать партнерство с этой компанией. Что касается ЮАР и Ботсваны, нам очень комфортно работать в этих странах. Эти страны могут стать базой для дальнейшей экспансии в Африку. ЮАР — наиболее развитая страна в Африке, Ботсвана — это одно из самых стабильных государств, она первая на континенте по кредитному рейтингу. Там относительно небольшая численность населения с высоким уровнем образования, которое занято в основном в добыче базовых металлов и алмазов, также немаловажно, что в этой стране прогрессивное горнодобывающее законодательство",— отмечает топ-менеджер компании. По его словам, с точки зрения GR у компании никогда не было никаких проблем с теми странами, где она работает: "Нас больше принимают как "Норильский никель", а не только как российскую компанию, смотрят на нас как на мирового лидера по производству никеля и палладия. Мы хорошо знакомы в ЮАР в качестве производителя платиноидов, известны в Австралии и Финляндии как производители никеля. Между прочим, два представителя высшего руководства нашего финского завода раньше работали на строительстве Надеждинского завода в Норильске".
По итогам первого квартала 2008 года африканские Tati Nickel и Nkomati произвели 5,606 тыс. тонн, австралийские Lake Johnston и Waterloo — 3,554 тыс. тонн товарного никеля. Рафинировочный завод Harjavalta выпустил 13,738 тыс. тонн никеля, из которых 5,364 тыс. тонн компания переработала по толлингу. "Норильский никель" сохранил свои прогнозы относительно общего объема производства компании в 2008 году: 300-305 тыс. тонн товарного никеля, 415-420 тыс. тонн товарной меди, 3020-3070 тыс. унций палладия и 710-720 тыс. унций платины (без учета результатов Stillwater). Максим Семеновых из Альфа-банка считает, что благодаря зарубежным приобретениям компании к 2010 году объем производства компании увеличится до более 360 тыс. тонн, хотя из-за более высоких затрат на освоение месторождений за рубежом у компании будут быстрее расти расходы. Когда войдет в стадию разработки австралийский проект Honeymoon Well (ТЭО будет завершено в этом году), в копилку "Норильского никеля" может добавиться еще 40 тыс. тонн в год. В "Норильском никеле" говорят, что ожидают ускорения работ по Honeymoon Well — раньше у проекта было два акционера, и разведка месторождения велась очень медленно. Теперь у компании единоличный владелец, который может быстро принимать решения.
Алюминиевого голода больше нет До объединения с "СУАЛ-Холдингом" и Glencore вся логика сделок M&A "Русала" в основном сводилась к поиску сырьевых активов по всему миру. Компания приобрела предприятия по добыче бокситов и производству глинозема в Южной Африке (Гвинее), Южной Америке (Гайане), Австралии, а также в Италии. Решив проблему с сырьевой базой, "Русал" начал активный поиск алюминиевых активов за рубежом. Первым стал алюминиевый завод Alscon в Нигерии, сделка по приобретению которого была завершена в феврале 2007 года. Этот алюминиевый завод стоял законсервированным 8 лет. В 2005 году Бюро про приватизации Нигерии выставила этот завод на продажу, победителем тендера стала нигерийская компания BFI Group, но они не смогла оплатить депозит, и предприятие досталось "Русалу". В феврале этого года ОК "Русал" запустила на Alscon производство алюминия и к 2010 году за счет модернизации, проведенной на базе собственной технологии "Русала", компания планирует увеличить выпуск металла до 197 тыс. тонн в год. По словам заместителя генерального директора ОК "Русал" по связям с общественностью Веры Курочкиной, у нигерийского завода очень удобная логистика: глинозем для производства металла будет поставляться морским транспортом из Гвинеи, алюминий также будет поставляться клиентам по водным артериям, для чего компания реализует проект по углублению дна реки Имо, вблизи которой расположен Alscon.
Также компания строит в Африке боксито-глиноземный комплекс мощностью 2,8 млн тонн сырья, который будет работать на африканском месторождении Диан-Диан. Предполагается, что данный проект станет сырьевой базой для работы СП ОК "Русал" и китайской энергетической корпорации China Power Investment Corporation (CPI) по созданию энергометаллургического комплекса. В рамках СП "Русал" намерен стать партнером CPI в строительстве в КНР алюминиевого завода мощностью от 500 тыс. тонн металла в год, который будет получать электроэнергию с каскада гидроэлектростанций CPI на реке Хуанхэ. Одновременно "Русал" предоставляет CPI право стать партнером в своем гвинейском проекте. После создания СП "Русал" получит доступ к самому китайскому рынку, где спрос на алюминий в среднем растет на 20% в год.
Заместитель генерального директора ОК "Русал" Александр Лившиц выделяет критерии, руководствуясь которыми компания приобретает новые активы: "Для "Русала" основным фактором при покупке алюминиевого актива является наличие контрактов на электроэнергию. Компании важно иметь гарантии долгосрочного, стабильного электроснабжения по фиксированной цене для постоянного обеспечения завода. Рост цен на энергоносители, ограниченные инвестиции в развитие новых генерирующих мощностей привели к резкому росту энерготарифов в мире, что стало одной из основных проблем для дальнейшего развития алюминиевой отрасли и многих мировых компаний. Зачастую вопрос даже не столько в цене, сколько в физическом наличии этой электроэнергии. Нас, прежде всего, интересуют энергоизбыточные регионы, наиболее привлекательные из которых — Персидский залив и страны Латинской Америки. Кроме того, мы по-прежнему заинтересованы в расширении нашей сырьевой базы, поэтому занимаемся активным поиском новых проектов в Африке, например, в Ливии, и Латинской Америке, в частности, в Венесуэле".
Не все то золото, что за рубежом Сделки M&A последних лет, направленные на консолидацию в отраслях, в значительной степени определяют дальнейшую стратегию роста "Норильского никеля" и "Русала", заставляя жертвовать единоличным контролем ради выгодных альянсов. В конце 2006 года первым на альянс решился владелец "Русала" Олег Дерипаска, договорившись с владельцами СУАЛа и Glencore об объединении активов. В 2007 году в результате слияния была создана Объединенная компания "Российский алюминий" (официальную аббревиатуру UC RUSAL до сих пор по-старинке продолжают заменять на привычное "Русал"), которая получила от СУАЛа и Glencore сразу несколько бокситно-глиноземных предприятий и уже больше не испытывает сырьевых проблем. Сейчас объединенная компания производит более 11 млн тонн глинозема в год и более 4,2 млн тонн алюминия. На изготовление тонны алюминия идет примерно две тонны глинозема, соответственно, теперь у "Русала" уже дисбаланс в сторону upstream, что в условиях глобальной нехватки сырья выглядит гораздо более привлекательно — внешние потребители отрывают глинозем "с руками". Со сменой мировой конъюнктуры изменилась и M&A-стратегия. Став лидером в производстве алюминия, компания решила наравне с BHP Billiton, Rio Tinto, Vale войти в число крупнейших в мире горно-металлругических корпораций. Замгендиректора ОК "Русал" Александр Лившиц говорит, что компания продолжает рассматривать инвестиционные предложения в Африке, и в Азии, и в Америке, и в Австралии, где существующие активы "Русала" могут стать точками для реализации стратегии диверсификации.
Эксперты отмечают, что "Русал" накопил богатый опыт сотрудничества с властями развивающихся стран. Несмотря на высокие риски изменения условий для иностранных инвесторов, российская компания в опалу не попадала и крупных конфликтов у нее не было, за исключением случая, когда нигерийские боевики похитили нескольких сотрудников "Русала", работавших на Alscon. При этом GR в развивающихся странах требует от иностранцев брать на себя больше различного рода социальных обязательств, чем в других государствах. Так, например, в Нигерии ОК "Русал" подписала меморандум с правительством штата Аква-Ибом о реализации долгосрочной социальной программы, которая включает в себя проекты в области образования, здравоохранения, обеспечения питьевой водой и энергоснабжения. Кроме того, "Русал" финансирует обучение своих будущих сотрудников на африканских предприятиях буквально с начальной и средней школы.
Аналитик ВТБ Александр Пухаев говорит, что после ликвидации сырьевого голода "Русал" начал искать новые амбициозные задачи, и сейчас пытается сделать очень серьезный шаг — путем слияния с ГМК "Норильский никель" превратиться или стать частью максимально диверсифицированной горно-металлургической компании. "При этом проведение других крупных внешних сделок по приобретению непрофильных металлургических активов со стороны "Русала" менее вероятно, чем со стороны "Норильского никеля"",— считает господин Пухаев.— Все привыкли к тому, что у "Норильского никеля" много различных металлов, ОК "Русал" пока позиционирует себя как монокомпания. Если они купят железо или медь, почему бы и нет? Но размывается имидж алюминиевого гиганта. Вот объединение с "Норильским никелем" позволило бы "Русалу" мгновенно стать частью крупнейшей в мире диверсифицированной компании. Кроме того, с точки зрения финансирования возможных сделок M&A "Русал" сейчас уже находится в "растянутом" положении. По финансовым показателям у "Норильского никеля" EBITDA составляет $10 млрд и нулевой долг, а у "Русала" EBITDA составляет оценочно составляет $5-6 млрд, а долговые обязательства превышают $10 млрд, так что наращивать его и дальше уже непросто".
В свою очередь, заместитель генерального директора "Норильского никеля" Тав Морган говорит, что компания обращает внимание на активы с большим мировым объемом потребления металлов и большой долей на рынке: "Скажем, нас не интересуют металлы, где общие доходы меньше $500 млн по миру. И нам не настолько интересно обладать долей глобального рынка в 1-2%. Я бы сказал, что нельзя строить стратегию только на том, что "я хочу инвестировать в страну Х и металл У", нас интересуют конкретные проекты и компании. У нас есть критерии при рассмотрении таких проектов. Еженедельно мы получаем по нескольку предложений, когда кто-то хочет продать свою долю в компании, хочет объединить активы, продать новые месторождения, которые пока недоразведаны. Все эти обращения быстро рассматриваются. Наши ответы делятся на три типа: "Да, и мы хотели бы больше знать — возможно, получить конфиденциальную информацию, посетить завод или месторождение или встретиться с представителями владельца доли. Нам интересно, чтобы вкладывать в этот проект на данном этапе ресурсы — людей, деньги для изучения". Второй ответ — "Это в принципе интересно, но с учетом того расклада и ограниченных ресурсов, которые есть у нас сегодня, мы не можем сейчас приступить к изучению проекта, но хотелось бы поддерживать вашей компанией отношения. Если у нас освободятся ресурсы или по какой-то другой причине, мы можем начать изучение предложений этой компании". И третий ответ — "Нет, и, наверно, никогда". Это для тех, кто хочет предложить нам 3% не очень хорошего месторождения, которое нас вообще не интересует. Мы просто закрываем дверь и говорим "Спасибо, нет", чтобы не создавать иллюзию у тех, кто к нам обращается. "Норильский никель" дает много ответов первого типа".
Аналитик Lehman Brothers Владимир Жуков считает, что металлургический холдинг может увеличить свое присутствие на рынке меди, а Марат Габитов из ИК "Атон" ожидает, что "Норильский никель" может увеличить пакеты акций в управляющих перспективными развивающимися месторождениями компаниях CRI и Talvivaara, а также приобрести бизнес по соседству с теми активами, которые у компании уже есть — в Австралии и Южной Африке, правда, активность в Африке может быть ограничена нехваткой электроэнергии во многих странах этого континента.
Александр Кимонович
