Наталья Волчкова
Российские институты выстроены так, что компаниям с каждым годом все сложнее и дороже становиться экспортерами. А нынешнее тарифное расписание сильнее всего ударяет по высокотехнологичным секторам, поэтому о диверсификации экспорта пока можно только говорить.
Одним из ключевых элементов модернизации России должна стать диверсификация ее экономики, расширение экспортного ассортимента. Диверсификация экспорта невозможна без институциональных реформ, нацеленных на улучшение бизнес-климата, потому что именно реформы внутри страны должны помочь фирмам выходить на внешний рынок и включаться в мировую торговлю. Только тогда экономика в целом сможет реализовать свои цели и получить «премию» от либерализации. Один из путей движения в этом направлении — либерализация международной торговли, вступление России в торговые ассоциации, которые могли бы снизить тарифные издержки доступа наших компаний на зарубежные рынки. Но этого мало.
В последнее время все большее внимание в исследованиях мировой торговли уделяется так называемым невосполнимым издержкам обретения экспортного статуса — информационным издержкам поиска рынков сбыта, адаптации продукта, сертификации и т.д. Осилить такие издержки могут далеко не все компании в любой отрасли. Известно, что каждая отрасль неоднородна. В ней работают как более, так и относительно менее производительные фирмы. Их доходы, объемы продаж и инвестиций разные. На внешние рынки могут попасть только самые высокопроизводительные, те, чьи размеры, величины прибыли и продаж относительно больше, чем у конкурентов в стране. Чем выше издержи выхода на зарубежные рынки, тем меньше фирм могут стать экспортерами. Как следствие, разрыв в уровнях производительности между экспортерами и неэкспортерами будет больше, как и премия за экспорт.
По оценкам исследователей, издержки обретения экспортного статуса в несколько раз превышают совокупные фиксированные издержки производства.
Как работает «премия за экспорт»
В США лишь 15% фирм продают свою продукцию за рубеж. По статистике, фирмы-экспортеры имеют в среднем на 90% более высокую занятость, чем их конкуренты, реализующие продукцию внутри страны.
Анализ американских фирм похожего размера, локализации и специализации показал, что по сравнению с неэкспортерами экспортеры производят на 18% больше продукции, добавленная стоимость на одного работника выше на 18%, полная факторная производительность — на 13%, зарплата сотрудников — на 9%, фондовооруженность — на 13%. Это и есть размер премии за экспорт.
В России подобной статистики фактически нет — Росстат таких данных не собирает, поэтому, чтобы оценить долю экспортеров и премию за экспорт, приходится пользоваться базой данных «РУСЛАНА», предоставляемую Bureau von Dijk. Итак, в России экспортом занимаются всего около 2–3% фирм, при этом доля экспортеров снижается — в 2004 г. их было порядка 4%. Вероятно, невосполнимые издержки обретения экспортного статуса растут.
В то же время премия за экспорт в России гораздо выше, чем в США, и со временем только растет.
Если сопоставить премию за экспорт в отдельных отраслях с уровнем торговых издержек, которые несут российские экспортеры из этих отраслей на зарубежных рынках, то получается, что премия больше в тех отраслях, где выше торговые издержки на международном рынке. Иными словами, чем дороже российской компании обходится возможность продавать за рубеж, тем выше ее премия за экспорт. И тем меньшее количество российских фирм потенциально способны выйти на внешний рынок.
Реальные барьеры
Последние десять лет в России очень много говорят о диверсификации экономики, а на деле получается, что доля экспортеров снижается, продавать за рубеж все сложнее, сложнее и становиться экспортером. О положительных изменениях даже говорить не приходится. Первым шагом к реальной диверсификации должно стать снижение фиксированных издержек экспорта. И в этом потенциально велика роль государства.
Однако не любая поддержка со стороны государства может повлиять на стоимость выхода на внешний рынок. Так, интенсивные меры, связанные со снижением тарифов или других переменных издержек экспорта, повысят только объемы экспорта уже существующих экспортеров, а экстенсивные — простимулируют выход на зарубежные рынки новых фирм. Стимулировать то, что и так хорошо развивается, нет никакого смысла. Для роста производительности и конкурентоспособности нужны именно экстенсивные меры. Такие меры, в первую очередь, связаны с ослаблением государственного регулирования экспортных операций, требований к получению избыточных разрешений, улучшение практики администрирования возврата НДС для экспортеров.
Помимо мер по снижению издержек, особую важность имеет задача улучшения бизнес-климата в стране. Последние исследования говорят о том, что экспортерами становятся не случайные фирмы, а те, которые принимают решение о выходе на зарубежные рынки одновременно с решением об инвестициях в улучшение технологии. Это подчеркивает особую важность финансового сектора в кредитовании инвестиций, общего бизнес-климата в стране.
Важный барьер на пути диверсификации экспорта — сама российская таможенная и тарифная политика. Тарифное расписание, принятое в стране, полностью противоречит задачам модернизации и диверсификации. Если разделить промышленность на отрасли от высокотехнологичных до низкотехнологичных, мы увидим стабильный рост импортного тарифа от высоко- к низкотехнологичным отраслям. Это значит, что относительные цены внутри страны по сравнению с ценами в мире искажены в пользу низкотехнологичных отраслей. Кроме того, высокий импортный тариф в низкотехнологичных отраслях — это более высокий экспортный тариф в высокотехнологичных.
Решить эту проблему, просто пересмотрев тарифное расписание, ничего не стоит, инвестиций и средств для этого не требуется. Нужно только посмотреть на тарифное расписание не с точки зрения отдельных крупных заинтересованных фирм, а с точки зрения соответствия тарифной политики задачам экономического развития. Пока что приходится констатировать отсутствие политической воли, необходимой для реального движения вперед.
Представляется, что Россия может использовать опыт Чили, где был установлен плоский унифицированный импортный тариф для всех отраслей экономики. Такой тариф собирает средства в бюджет и при этом решает проблему искажения внутренних цен, создания неправильных стимулов внутри экономики. По нашим подсчетам, плоский тариф для России должен быть на уровне 8,5% — он сохранит объем тарифных доходов в бюджет и устранит противоречие текущего тарифного расписания целям развития страны.
