Человек-металл: Клаус Кляйнфельд (53 года) возглавил корпорацию Алкоа три года назад. В настоящее время в компании, которая является крупнейшим мировым производителем алюминия с географией присутствия в 31 стране мира, работают 59 тысяч человек.
Как рост развивающихся стран может изменить западные компании? Разговор с Главным исполнительным директором Алкоа Клаусом Кляйнфельдом о конкуренции ценностей.
Г-н Кляйнфельд, вы действительно все еще можете назвать Алкоа американской компанией?
Мы – компания с американскими корнями, которая работает по всему миру.
70% производственных операций и добрая половина продаж осуществляются за пределами Соединенных Штатов. Коллектив руководителей вашей компании также весьма интернационален. Есть ли у вас оглядка на ту страну, с которой все начиналось, или вы перемещаетесь туда, где можно заработать больше денег?
Эти аспекты не являются взаимоисключающими. Наши предприятия рассчитаны на долгосрочное присутствие. В некоторых регионах мы работаем в течение нескольких поколений. Многие из наших предприятий расположены в маленьких отдаленных населенных пунктах, где мы построили тесные отношения с местными жителями. Где бы мы не работали, мы хотим, чтобы нас воспринимали как местную компанию и доброго корпоративного соседа. Это – одна из причин, почему наш руководящий коллектив настолько интернационален…
…с руководителем из Германии и людьми из шести других стран в составе руководящего совета. И все же, многие руководители компаний говорят, что в итоге бизнес не может функционировать без определяющей национальной культуры.
То, что вы называете определяющей национальной культурой должно исходить от самой компании, а не от мышления в рамках национальной принадлежности. Где бы не работала компания, нужна местная точка опоры. Мы в Алкоа гордимся своей интернациональностью. Недавно мы с группой руководителей посетили наш завод в Исландии. Мы приземлились в Рейкьявике в 4 часа утра. Сотрудник таможни был в недоумении от того, что люди с паспортами разных стран сходили с самолета, зарегистрированного в США. Там был норвежец, австралиец, австриец, канадец и я, немец. Затем подошел человек с американским паспортом, но его имя тоже звучало не по-американски: Мохаммед Заиди, который родился в Индии, но сейчас является американским гражданином. Вот такие мы интернациональные. В США люди считают нас американской компанией, в Бразилии – бразильской. В Канаде – канадской. И так далее.
Алкоа всегда была компанией с западными чертами. Но в связи с перемещением вектора глобальной экономики в сторону развивающихся стран, это может измениться. В настоящее время вы строите производственное предприятие в Саудовской Аравии. Есть ли у вас какие-то проблемы, связанные с этим?
Нет, а почему они должны быть?
Потому что западные принципы прав человека, - особенно в том, что касается женщин, - там не применимы.
Во-первых, у нас есть корпоративные ценности компании, которые никогда и нигде не ставятся под сомнение. Например, когда речь идет о нормативно-правовом соответствии, все подчиняется правилам западной деловой культуры. И все же, очевидно, что не все культуры одинаковы, и мы должны учитывать разницу. Но это не значит, что мы не можем поддержать позитивные процессы изменения.
Что вы имеете ввиду?
Например, вспоминая эпоху апартеида* в Южной Африке, мы задаемся вопросом – а не лучше ли, присутствуя в стране, обеспечивать людей работой и вносить свой вклад в развитие общества изнутри. В настоящее время мы организовываем большую программу обучения в Саудовской Аравии, которая позволит сотрудникам получить навыки, необходимые для работы на глиноземном, алюминиевом и прокатном заводах. Нам также понадобится много менеджеров и офисных сотрудников. И там, где это возможно, мы будем нанимать женщин. Наши действия будут способствовать процессу либерализации, который уже инициировало правительство страны.
Вы также являетесь председателем Американо- Российского делового совета. Только что закончилось второе судебное дело Михаила Ходорковского, который был заключен в тюрьму и лишен имущества. Не стоило ли Западу занять более открытую позицию по этому вопросу?
Во-первых, я бы хотел отметить, что отношения между Россией и США совершили поворот в позитивную сторону. Это не может не радовать. Президенты Медведев и Обама, действительно, смогли начать американо-российские отношения с чистого листа. Позитивное экономическое взаимодействие в конечном счете будет иметь стабилизирующее воздействие на политические отношения.
И все же, в России с правами собственности бизнеса, в том числе западного, не очень-то считаются. Наверняка это производит на вас впечатление…
Да, конечно. Но нужно быть реалистами. Это огромная страна с многоступенчатой сложной матрицей управления. Дмитрий Медведев сказал, что за время своего нахождения на посту президента он будет уделять особое внимание борьбе с коррупцией. Я верю, что власти признали проблему и работают над этим. Мне кажется, они осознают последствия недостаточного контроля в сфере коррупции, и очевидно, они хотят это изменить.
Это звучит как некогда популярная утопичная теория глобализации, в основе которой лежит утверждение о том, что обеспечение открытости экономики приведет к самопроизвольному распространению свободы и демократии. Но сейчас мы знаем, что это не так - на примере России и особенно Китая.
У меня другое мнение. Существуют примеры ряда демаократических развивающихся стран, таких как Бразилия, Индия и Индонезия, которых отличает ростущий уровень благосостояния и тенденции к укреплению системы защиты прав человека. Во многом это применимо и к России. Давайте не будем забывать о том, в каком состоянии страна находилась 20 лет назад. Наберитесь терпения; мы – на правильном пути.
Экономический подъем Китая может серьезно изменить вашу отрасль в грядущем десятилетии. Китай уже представляет собой самый крупный рынок алюминиевой продукции и он продолжает расти. Вы опасаетесь полной зависимости от Китая?
Нет, потому что это взаимная зависимость. Мы рассчитываем, что до 2020 года спрос на алюминий в Китае будет расти в среднем на 9% в год. При такой динамике на эту страну будет приходиться примерно половина мирового спроса. За счет своих ресурсов Китай не сможет удовлетворить этот огромный спрос, поскольку у него нет ни сырья, ни эффективных источников энергии для производства. Поэтому, запад по-прежнему будет в игре. С большой вероятностью, производства будут располагаться там, где есть источники эффективной, чистой, недорогой энергии. Это такие страны как Канада и Исландия, обладающие источниками гидроэлектроэнергии, и страны Персидского залива. А также страны, обладающие запасами сырья, такие как Австралия и Бразилия. Алкоа извлечет из этого значительную выгоду, как и те страны, в которых у нас есть производства.
Что вселяет в вас такую уверенность? Китай скупает компании по всему миру и оказывает серьезное политическое давление. В будущем вам, возможно, придется столкнуться с глобальной конкуренцией со стороны китайских производителей.
Само по себе это было бы неплохо. Я – целиком и полностью за свободную конкуренцию. Но это должна быть честная конкуренция. А если у одной из сторон есть дополнительная поддержка, а у другой – нет, вы – на скользкой дорожке. Нам нужны глобальные правила, регулирующие государственное влияние на глобальные корпорации.
Г-н Кляйнфельд, в недавнем прошлом вы сократили 48 тысяч рабочих мест в компании Алкоа. Этот режим «похудения» будет продолжаться?
Недавно мы пережили самый тяжелый экономический кризис за несколько десятилетий. Меньше чем за шесть месяцев цена на алюминий упала на 60%. Поэтому без радикальных мер было не обойтись. Сокращение каждого рабочего места проходит болезненно. Не забывайте, что мы также осуществляли инвестиции в будущее, как в случае с нашим новым производством в Саудовской Аравии – наиболее крупным и современным алюминиевым комплексом в мире. И сейчас мы видим, что наша стратегия работает. Сейчас мы увеличиваем количество рабочих мест и снова нанимаем сотрудников. Мы должны адаптироваться к двум основным трендам: во-первых, к подъему развивающихся стран, и во-вторых, к необходимости сокращать потребление ресурсов и использовать более легкие, перерабатываемые материалы. Впереди нас ждет светлое будущее.
Вы всегда кажетесь таким оптимистом. Даже осенью 2008 года в интервью нашему журналу вы сказали, что достаточных оснований для беспокойства нет . С того времени США и половина Европы пережили длительное падение.
Будучи руководителем огромной корпорации, иногда нужно быть достаточно смелым, чтобы сохранять уверенность, но при этом сохранять чувство реальности. Я думаю, что не был далек от истины, сказав это в 2008 году. Кризис миновал. Соединенные Штаты работают над тем, чтобы постепенно преодолеть последствия самой серьезной рецессии за последние несколько десятилетий. У страны есть огромные возможности – как интеллектуальные, так и экономические. И несмотря на недавнее потрясение, вы можете видеть, что мир по прежнему необычайно динамичен, особенно если посмотреть на Германию, Индию, Бразилию, Китай и многие другие страны. Нет причин быть слишком пессимистичными. Так получилось, что после террористических атак 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке – я работал там в тот период – я встречался с коллегами из других компаний, они были в отчаянии. И я сказал им: это - не конец света и нет причин считать, что этот великолепный город – на краю пропасти. В то время я был самым большим оптимистом в нашей группе. Но когда я смотрю на город сегодня, я считаю, что я имел на это все основания.
В настоящее время многие менеджеры в Америке считают, что Германия должна служить моделью для экономики США. Но даже если и так, не согласитесь ли вы, что не всем странам под силу достичь лидерства в экспорте.
Да, не всем. Но многих впечатляет высокая конкурентоспособность, растущий уровень занятости и социальный баланс. Большое количество американцев смотрят на Германию с определенной степенью уважения, что само по себе является новым и позитивным опытом.
*Апартеид (apartheid (африкаанс)— «рознь, раздельность», то есть раздельное проживание, работа и т. д.) - официальная политика расовой сегрегации, проводившаяся Национальной партией, правившей в Южно-Африканской Республике с 1948 по 1994 год (до 1961 года — Южно-Африканский Союз, ЮАС). В ходе апартеида чернокожее население было лишено почти всех гражданских прав.
